Юрий Гуленок,

Первый заместитель Генерального директора
Украинского финансово-промышленного концерна "УФПК"

Концепция идеальной инновационной политики

Инновация осуществляется совместными усилиями двух партнёров: новатора и инвестора. Первый владеет интеллектуальной собственностью, второй вкладывает деньги. Каждый из них считает более главным себя. В их взаимоотношениях блестяще проявляется гегелевская теория единства и борьбы противоречий.

Обычно инновация не реализуется именно по той причине, что каждая из сторон, уже на этапе заключения сделки, стремится подчинить себе другую. Если подчинённым оказывается новатор, то инвестор находит способ увести не только всю прибыль, но и само новшество. Также поступает, обычно, и новатор, получивший возможность свободно распоряжаться средствами инвестора. Он использует целевое финансирование в своих личных интересах.

Для того, чтобы диалектическая пара не самоуничтожилась, привлекают третьего игрока - инновационного менеджера, который выступает посредником между противоборствующими сторонами. При этом лицо, осуществляющее инновационный менеджмент оказывается самой слабой стороной: оно не располагает ни финансами, ни интеллектуальной собственностью. Ему не доверяют оба партнёра, поскольку опасаются возможного его сговора с противоположной стороной. И обе стороны готовы при первой же возможности избавиться от услуг посредника, как только он перестанет быть необходимым.

Итак, очевидно, что в инновационном процессе чрезвычайно рискуют все три участника. Графически эту триаду можно представить следующим образом:

И очевидно, что слабость баланса сил определяется слабостью срединного звена. Именно это слабое звено, пытаясь обеспечить баланс противоборствующих партнёров, тормозит процесс в поиске гарантий собственного интереса. Выход - в усилении слабого звена, потому что только более сильный участник может гарантировать соблюдение интересов других участников. При этом желательно, чтоб гарант имел интерес как в успехе общего дела, так и в выгоде каждой из сторон. Следовательно, мы говорим о принципиально другой схеме:

И таким гарантом может быть только государство. Особенно если оно будет и соинвестором и совладельцем интеллектуальной собственности.

Государственный интерес

Итак, государство принимает на себя функцию инновационного менеджера и таким образом становится гарантом законности процесса. От лица государства действует "Инновационный холдинг", в котором главным субъектом является "Государственный венчурный фонд" (ГВФ). ГВФ заключает с владельцем интеллектуальной собственности договор на условиях уступки доли авторских прав. При этом холдинг берёт на себя оценку интеллектуальной собственности, разработку инвестиционного проекта, поиск инвесторов и дальнейшую защиту совместной интеллектуальной собственности. Естественно, что ГВФ выступает лишь плательщиком, а всю работу выполняют учреждённые при его участии коммерческие фирмы. При этом выигрывают все три стороны процесса:

•   автор избавляется от необходимости изыскивать средства, необходимые для выполнения оценки, проекта, патентования и пр.;

•   инвестор получает от государства гарантию объективности оценки и проекта;

•   государство получает долю в перспективном проекте.

Риски инвестора

В диалектической паре "новатор - инвестор" по-настоящему рискует только второй. Инвестор никогда не знает абсолютно точно, осуществима ли идея новатора вообще, насколько реально окупить затраты, будет ли прибыль и какой она будет. Поэтому так важна роль четвёртого участника инновационного процесса, о котором мы не говорили ранее - эксперта.

Конечно, в любом узко специализированном деле лучший эксперт - сам автор инновации. Но автору свойствен авантюризм, которого не может позволить себе инвестор. С авантюризмом тоже можно совладеть, но вначале поговорим о стороннем эксперте.

Сторонний эксперт не может ограничиться квалифицированным скептицизмом. Он должен оценить вероятность успеха. Чтоб оценка была реальной, эксперт обязан нести ответственность за неё. Необходимо ввести рейтингование экспертов, где специалист, давший ошибочную оценку, получает отрицательные баллы; а давший верную оценку - положительные. При этом если технология оказалась состоятельной, то и отрицательные, и положительные баллы должны быть выше - пропорционально успеху технологии. Оплата труда эксперта должна зависеть от его рейтинга.

Желательно, чтоб научная экспертиза не ограничивалась констатацией субъективного мнения эксперта. В идеале это должна быть дискуссия с автором. Конечно, полноценная дискуссия возможна только в нашем случае - когда государство осуществляет защиту совместной интеллектуальной собственности. В противном случае эксперт станет каналом утечки "ноу-хау".

И всё же, никто лучше самого автора не способен оценить реальность его идей. Тогда, почему бы ему не рисковать вместе с инвестором? Автор должен иметь возможность стать соинвестором. Неважно, каким будет его вклад в абсолютном выражении. Автор должен рисковать всей своей собственностью плюс заёмными средствами. Тогда, - в случае провала проекта, - он потеряет всё, и будет нести уголовную ответственность как недобросовестный заёмщик. Именно готовность автора рискнуть собственным имуществом должна быть показателем его собственной уверенности в реальности проекта. Почему бы "Государственному венчурному фонду" не ссужать авторам какие-то суммы под залог их личных имущественных прав?

Наличие серьезнейшего сдерживающего фактора побудит новаторов минимизировать риски инвесторов. В то же время, в случае успеха, автор станет совладельцем прибыльного проекта, сможет вернуть государству заёмные средства, станет обеспеченным человеком.

О первичном инвесторе и интеллектуальной собственности

Новшество не появляется на пустом месте. В будущего автора много лет инвестируют различные государственные и негосударственные структуры. К моменту появления предмета патентования авторство, как правило, отягчается соавторством различных менеджеров и претензиями организации, выплачивающей новатору зарплату.

Например, в соответствии с Гражданским кодексом Украины, организация, в которой трудится автор изобретения, является совладельцем его интеллектуальной собственности, если, - как сказано в статье 429-ой, - договором не предусмотрено иное. На практике это означает, что организация может навязать работнику отказ от его доли авторских прав. Автор, обычно, принимает такие условия, поскольку в противном случае он рискует не получить вообще никаких возможностей для работы над изобретением. Как следствие, автор теряет стимул к творчеству и ищет способ обмануть организацию. Самый простой способ - скрыть существенные элементы изобретения и сменить организацию, когда работа будет, практически, закончена, но ещё не запатентована. Кстати, патентование не защищает организацию, поскольку автор может доработать собственное изобретение и запатентовать его ещё раз, но уже с другим инвестором и на других, более выгодных для себя условиях. Таким образом, отсутствие жёсткой регламентации взаимоотношений автора и организации не только провоцирует автора на конфликт с первичным инвестором, но и не защищает интересы такого инвестора.

Обычно первичным инвестором является учреждение Министерства образования и науки, но автор может работать и в отраслевом НИИ, и на государственном промышленном предприятии, и в коммерческой структуре. Но, в любом случае, организация, где он работает, инвестирует в него средства, и в праве претендовать на созданную автором интеллектуальную собственность. Существующее законодательство позволяет первичным инвесторам переманивать перспективного научного работника друг у друга. И это хорошо, поскольку научный работник в итоге получает наилучшие условия для работы. Но, создавая работнику наилучшие условия труда, первичный инвестор одновременно посягает и на максимум перспективного авторства. А законодательство позволяет автору обмануть первичного инвестора. Таким образом, стремление к отчуждению интеллектуальной собственности автора провоцирует отчуждение интеллектуальной собственности первичного инвестора.

Решить эту проблему очень легко. Достаточно исключить из статьи 429-ой её концовку: "если иное не установлено договором". Напротив, для всего инновационного процесса будет выгодно, если законодательство жёстко оговорит долю авторских прав новатора. Например: автору принадлежит 50% имущественных прав интеллектуальной собственности, остальные 50% делят между собой все первичные инвесторы. Как они это делают - не предмет настоящей Концепции. Нам важно, чтоб после многих лет творческих трудов автор предстал перед ГВФ с внушительным имущественным багажом. И, кстати, без "прилипал-соавторов", потому что необходимость рисковать на этапе внедрения собственным имуществом, отобьет охоту соавторства у большинства "прилипал".

Если законодательство исключит возможность какой-либо борьбы за имущественные права, автор и первичный инвестор перестанут быть конфликтующей диалектической парой и превратятся в партнёров, равно заинтересованных в реализации инновации:

Почему Концепция идеальной инновационной политики не может быть реализована в этой стране?

Итак, мы изобразили структуру, в которой учтены интересы всех субъектов инновационной деятельности. Причём, учтены они таким образом, что все участвующие субъекты заинтересованы в эффективном внедрении инноваций. Мы "нарисовали" идеал, к которому необходимо стремиться. Однако это не означает, что "идеальная" концепция может быть реализована, хотя общественный и державный интерес налицо. Причина - в отсутствии заинтересованности тех, кто принимает решения. Проясним ситуацию.

Финансово-промышленные группы, субсидирующие основные политические партии, заинтересованы не только в законодательной защите собственных интересов. Другой их целью является доступ к государственному бюджету. Статьи госбюджета, предполагающие финансирование инновационной деятельности, являются чрезвычайно удобной формой невозвратных инвестиций. Инновации предполагают непрогнозируемые риски, связанные с научно-исследовательской деятельностью. А проверить реальный объём финансовых вложений в исследования также трудно, как проверить "нулевой цикл" в строительстве. Но, в отличие от строительства, - где в итоге обязательно получается здание или сооружение, - инновационный проект даёт возможность "родить мышь" или вовсе не создать ничего: "Ну, не получилось!"

Поскольку бюджетные инновационные средства являются одним из источников дохода властвующих финансово-промышленных групп и их креатур, постольку властвующие не могут допустить в принципе каких-либо разумных действий, повышающих эффективность государственной инновационной политики. Однако это не означает абсолютную бесперспективность нашего дела.

Политики вынуждены периодически апеллировать к мнению избирателей. И это даёт нам шанс изменить нашу страну.

С чего начать?

1. Необходимо неформальное объединение субъектов инновационной деятельности (исследователей, менеджеров, инвесторов и др.), которое, в принципе, в дальнейшем может быть и формализовано.

2. Неформальное объединение должно рассмотреть существующие предложения и концепции, откорректировать их либо выработать новые.

3. Новая согласованная "идеальная концепция" должна быть формализована, т.е., подписана участниками неформального объединения и сделана достоянием гласности.

4. Документ должен быть отправлен Президенту и Правительству Украины как тема для "національної доповіді" и "громадських слухань". А также - соответствующим комитетам Верховной Рады, всем парламентским фракциям и всем непарламентским политическим партиям. Это даст возможность разделить все политические силы на сторонников и противников здравой инновационной политики. Объединившись со сторонниками, возможно, апеллировать к избирателям и таким образом побуждать реальную власть к изменению статус-кво.

12.06.2006 - 31.01.2007